Одно из таких — ни первая (послереволюционная), ни вторая (послевоенная), ни третья (1970-1980-х годов), несмотря на редкие яркие попытки, не осмыслили себя во всем разнообразии. Не предложили ни себе, ни миру новую идентичность — сообщества россиян вне России.
Волны эмиграции. От первой — до нашей
Похоже, нынешняя волна (во всяком случае — в заметной своей части) вплотную подошла к решению этой задачи. Но об этом — чуть позже.
В гражданскую войну и сразу после бежали от «комиссаров», «чрезвычаек», красного террора, нищеты, холода, голода. «Булочки, белые булочки! — в восторге кричала у вокзального буфета дама из повести Алексея Толстого, — Дети, булочки!» С дикими приключениями добралась она до Харькова — это и тогда была заграница — и обняла изнуренного ужасом мужа.
Возможно, он был из тех, кто потом писал книги, создавал издательства, газеты, школы и учения. Кто-то ему подобный отплыл на философском пароходе. Или, как журналист Амфитеатров — на лодке через Финский залив. Или — как открыватель стволовых клеток полковник Максимов — на буере по Ладоге. А кто — как Струве и Кожев — по снегам и топям к финнам и в Польшу.
Их волну именуют первой (не считая прежние бегства и переезды — порой масштабные).
Второй зовут тех, кто в ходе Второй мировой покинул СССР и не вернулся. Хотя агитаторы пели: «Сынку, Родина-мать зовет!», и кто-то сел в поезд с оркестром, а средь родных осин пересел (всего-то 450 тыс человек) в вагон-зак. И «загремел с матюком по одной шестой части суши», как писал Василий Аксенов, в Колыму и Потьму, а кто и во тьму. На Западе осталось полтора миллиона. Они создали журнал «Посев» и радио «Свобода»…
Третья волна пошла в 1960-х. Кто ее запустил? Светлана Аллилуева, оставшись в Индии в 1966-м? Или Анатолий Кузнецов, в 1969 убывший в Лондон писать роман к 100-летию Ленина, и тоже оставшийся. А там уж пошли два потока — рейсы «с еврейским билетом» и высылки — Аксенов, Бродский, Войнович, Галич, Гладилин, Любимов, Максимов, Синявский, Солженицын и другие. Они создали журналы «Континент» и «Синтаксис», наполнили содержанием работу издательств «Ардис», «Третья волна», YMCA-press и других. Порой эти потоки смешивались. Алим хадашим летели в Вену, а там уж кто — в дальнейшее пространство, а кто домой — творить новую удивительную и оригинальную культуру.
Мотивы этих потоков разные. У одного — политическое и творческое сопротивление. У другого — репатриация (плюс — жизнь без товарных дефицитов и элитарных паразитов). Не зря многие (кто не умер) из первого — вернулись. А из второго — нет.
Дальше была перестройка. Крах СССР. Открытие границ. А там — пошло-поехало. Ну и доехало.
Считаем новых эмигрантов.
От Сургута до Тбилиси через Верхний Ларс. А из Нью-Йорка — на Марс
В 2017 году политическое убежище в США попросили 2664 россиянина. Тогда это был абсолютный рекорд последних 24 лет — на 39% больше, чем просили в 2016-м. Но в прошлом году его побили — заявления подали уже 7169 граждан РФ.
В 2022-м, по данным Европейского агентства по делам беженцев (EUAA) и Евростата, в ЕС граждане России подали от 16920 до 18400 таких прошений. Ряд стран, вроде Нидерландов и Норвегии, вообще приостановили их прием. Теперь чаще их всего их подают в Германии, Италии, Польше, Франции, Финляндии и Хорватии.
А американские юристы пишут, что с начала 2023 финансового года (т. е. с 1 октября 2022) рекорд вновь обновлен. И русскоязычные просители убежища открыли 41 465 дел. Отметим: доля россиян, его получивших, составила 63%, что куда выше, чем у других соискателей.
Недавняя новость: подал такое прошение и бывший министр сельского хозяйства и потребительского рынка Республики Коми Денис Шаронов. Он убыл в 2022-м.
Почему? Говорит — из-за политической обстановки в РФ. СМИ пишут — из-за повестки в военкомат.
Бегущих тогда было море. Журналисты, поминая «источники, близкие к Кремлю», писали: от 600 тыс. до 1 миллиона, уехавших после 21 сентября, — т. е. за две недели после начала «мобилизации», той, что сеть окрестила «могилизацией».
Тогда в Грузии я вблизи наблюдал прибывающих из Питера, Москвы, Рязани, Казани, Сургута и т. д. — в том числе на попутках и велосипедах — заполняющих хостелы, гостиницы и квартиры. Резкий взлет цен на жилье. Явление в знакомых хинкальных новых лиц и детских колясок. Слушал рассказы о безумных очередях на КПП, чудовищных ценах на проезд, ушлых продавцах самокатов… Они будто прилетели на другую планету.
И булочки не славили. А облегченно вздыхали: теперь не призовут.
Дело эмиграции
Конечно, прошлогодний осенний поток не был похож на зимне-апрельский. Тот уходил от возможных репрессий и стыда за агрессию. Этот — бежал от солдатчины и будущей крови зря потраченной. Первый нес активистов, пацифистов, журналистов и артистов от художников до киношников. Второй — немало программистов и частично — бывших министров.
Но вот сегодня их и прибывших после (и поток продолжается) объединяют общие вызовы-вопросы: на что жить? Где работать? Как вписаться (или — не стоит?) в социальную среду? Включаться ли в политическую суету? Где учить детей? Что читать из телеграм-новостей? И как лучше — остаться или дальше лететь? А если остаться, как преуспеть?
Кто-то этот вопрос решил. Посчитайте русские книжные магазины от Средиземного до Балтийского моря — то есть от «Бабеля», «Аудитории» и «Галакси» до «Новой Риги». Или издательства — за Freedom Letters Георгия Урушадзе уже идут новые. И форумы — от «Свободной России» (в этом году в Эстонии) до «СловоНово» в Черногории.
Думаю, дискуссия «Русское рассеяние» на «Слове», прошедшая при переполненном зале, дала новый импульс рефлексии о месте нашей волны в новой волне развития мира. Как и дебаты о последствиях войны для экологии, о стратегии, образовании и всем списке ключевых задач, которые тем временем на практике решают дизайн-бюро, торговые и другие бизнесы, актеры и музыканты, в конце концов!
150-летие Рахманинова в апреле в Батуми отметили концертом лауреатов многих конкурсов Владимира Быкова (Краснодар), Милены Даниловой (Екатеринбург), Карины Латыповой (Тюмень), Анны Черногоровой (Санкт-Петербург), Яны Шор (Москва). Crazy People Theatre предложил тбилисцам шоу «Как мы хоронили Иосифа Сталина». Театр «Квалиа» в Батуми откыл сезон «Невыносимой легкостью бытия». А до того его главный режиссер Павел Артемьев поставил в Ереване «Предателей», а ведущая актриса Ксения Орлова (лауреат «Золотой маски») провела в Литве лабораторию «Театрапия. История — это мы».
Увы, не все затеи успешны. Одна из проблем — привлечение инвестиций. Ключевая деловая задача — вписать диаспору в новую систему разделения труда, которую рождает очередная глобальная промышленная революция, откуда, похоже, как раз сейчас выпадает Россия, стянутая жгутами границ…
Ее дальнейшие пути, как сказал генерал-беглец Петр Врангель, полны неизвестности. А попытки заработать на пророчествах о ее будущности, умельцы превращают в особый бизнес. Рискованный? Не знаю. Спрос на услуги гадалок и хиромантов уже который век стабилен. Ну, а жизнеспособность других предприятий эмиграции требуется доказать.
Но прежде — ответить на вопрос, что считать ее главным делом — обсуждение политических перемен дома? Или успешное включение в мир за ее пределами?
Или — и то, и другое?
